Текст песни Gast — Зона Отчуждения

Оригинальный текст и слова песни Зона Отчуждения:

Мокрый асфальт превратился в льда корку,
Осень ушла, шнурую кроссы — в догонку.
Возьму системник, железо кину — по спорту,
Встаю на ноги, но не знаю — на сколько?

Вхожу в калитку — встречает скрипом несмазанным,
Как Nikon и Canon, но они дюже разные
И я без вспышек по тропинке к крыльцу,
Сметаю снега крупинки с замка — ему не к лицу.

С гводика ключ — носом в темную скважину
И после трех оборотов старик открылся, мне кажется.
Толкаю дверь, как меня в метро каждый день
И тишина гробовая, как внутри Мавзолея

Обхватила, и давит, многотонным прессом на плечи
И слеза покатилась, вторая — не синхронно.
Эти годы для дома прошли незамеченно,
Я же ими был пополам сломан.

Старик молчит, а мне так много сказать надо.
Но вот надо ли? Уже пропали дни, в лампе не Алладин,
Мы с этим полом — враги, я так часто на него падал,
А он, падаль, меня предал, тем самым и победив.

Где все? Где лица родные? Не уберег видно,
Он чужой мне теперь, его знать не хочу будто
Отец-алиментщик детей своих, как диски карт-ридер.
Поливаю бензином стены, поджигаю — гори, ублюдок!

Бегу сломя голову, дом трещит, как счетчик Гейгера,
Корчась в муках смертных — в небытиё через тернии.
Забуду это место, как Зону Отчуждения:
Я не сталкер, я боюсь смерти с рождения.

Надо хавать — а нечего,
Пожую человечины.
Нет «ТТ», нету «Стечкина»,
Негативы засвечены.
Я как Маргарет Тетчер
Тут железен и вечен,
Готовлю зеркало с вечера —
Разобью его, после печени.

Перевод на русский или английский язык текста песни — Зона Отчуждения исполнителя Gast:

Wet asphalt turned into ice crust,
Fall left, crosses the cord — dogonku.
I’ll take sistemnik iron throw — in sport,
I rise to my feet, but I do not know — how many?

I went through the gate — meets scratch sharp focus,
Like Nikon and Canon, but they are different dyuzhe
And I have no flares on the path to the porch,
Sour cream with grains of snow castle — it is not to face.

With gvodika key — nose into the dark hole
And after three revolutions of the old man opened, I think.
Pushes the door, I was on the subway every day
And deathly silence, inside the Mausoleum

Girth, and presses, multi-ton pressure on the shoulders
And a tear rolled down, the second — is not synchronously.
These years have gone unnoticed for the house,
I had them broken in half.

The old man was silent, and I have so much to say.
But whether it is necessary? Already gone days, the lamp is not Aladdin,
We have this floor — the enemies, I often fell on him,
And he, carrion, betrayed me, thereby defeating.

Where is everybody? Where native person? Not saved the visible,
He is a stranger to me now, I do not want him to know if
Father-paying alimony of their children, as the card reader drives.
Watered gasoline wall, set fire — burn, motherfucker!

Run like mad, the house is bursting like a Geiger counter,
Writhing in pain of death — into oblivion through the thorns.
Forget this place, as the Zone of Alienation:
I’m not a stalker, I’m afraid of death at birth.

It should hawala — and nothing,
Pozhuyu human flesh.
No «TT», no «Stechkin»
Exposed Negatives.
I like Margaret Thatcher
Here iron and eternal,
Preparing the mirror in the evening —
I will break it, then the liver.

Если нашли опечатку в тексте или переводе песни Зона Отчуждения, просим сообщить об этом в комментариях.